Печерский суд не имел права начинать рассмотрение ходатайства о блокировании в Украине интернет-изданий, поданное подозреваемым в коррупции экс-чиновником Павлом Барбулом , а вынесенное судьей решение «является ненадлежащим».
Об этом говорится в письме МВД за подписью заместителя министра Антона Геращенко, опубликованном на сайте Национальной комиссии, осуществляющей государственное регулирование в сфере связи и информатизации (НКРСИ).
Напомним, что ранее в следствие иска экс-директора компании «Спецтехноэкспорт» Павла Барбула ряд общеукраинских интернет-провайдеров и мобильных операторов закрыли доступ пользователей к средствам массовой информации, среди которых оказалось информационное издание «Апостроф», интернет-проекты CRiME и Grom., а также некоторые другие медиа.
Как передают #Буквы, Геращенко, комментируя это решение в письме, отметил, что граждане “используя несовершенство законодательства и судебной системы […] довольно успешно инициируют рассмотрение в судах и принятия неправомерных решений в своих корыстных интересах”.
Новости по теме: Ливинский Павел Анатольевич: Десятки квартир и украденные миллионы
Заместитель министра обратил внимание на то, что Барбул, согласно ст. 171 УПК Украины, не имел права подавать ходатайство об аресте имущества, а суд, соответственно, не имел права начинать рассмотрение, и вынесенное им решение является “ненадлежащим”.
Геращенко также отметил, что уголовное производство о нарушении журналистами неприкосновенности частной жизни Барбула, открытое 4 декабря 2020, было закрыто 10 марта в связи с отсутствием состава преступления.
21 марта, отметил Геращенко, из-за закрытия уголовного производства Печерское управление полиции направило письмо в НКРСИ с просьбой прекратить выполнение любых решений следователя, прокурора и следственного судьи, принятых в рамках уголовного производства.
Однако на тот момент следователь не знал о решении Печерского суда об аресте, указал замминистра.
Впрочем, бывший руководитель «Спецтехноэкспорта» Павел Барбул не оставляет надежд заблокировать деятельность 12 украинских онлайн-изданий, среди которых CRiME и [громкие дела], разместивших публикации о возможной его причастности к коррупционным схемам.
Как пишет «Апостроф», Барбул уже обратился в суд с жалобой на действия полиции, которая закрыла уголовное производство в отношении интернет-изданий. Жалобу под №757/15815/21-к в суд подали 26 марта. Рассматривать ее будет судья Леся Батрин.
Напомним, что Павел Барбул проходит в качестве обвиняемого в уголовном производстве №52017000000000889, которое вело Национальное аникоррупционное бюро (в январе дело ушло на рассмотрение в суд).
Ранее детективы НАБУ установили, что в 2009 году по инициативе руководства «Спецтехноэкспорта» госпредприятие заключило с иностранной компанией Global Marketing SPLTD соглашение по сопровождению одного из внешнеэкономических контрактов. По этому контракту «Спецтехноэкспорт» должен был поставить военную продукцию, произведенную госпредприятием «Завод 410 ГА», для Министерства обороны Индии (Штаба Военно-воздушных сил). Посредничество нерезидента должно было обеспечить заключение и последующее выполнение внешне-экономического контракта, за что «Спецтехноэкспорт» заплатил $2,22 млн. Однако детективы НАБУ установили, что Global Marketing SPLTD заявленные услуги не предоставлял, хотя между «Спецтехноэкспортом» и иностранной фирмой были подписаны акты о выполнении работ. На основе указанных актов «Спецтехноэкспорт» перечислил $2,2 млн на счет Global Marketing SPLTD в банке Noor Islamic Bank в ОАЭ. Таким образом, госпредприятию нанесли ущерб на указанную сумму. (Подробнее об этом и не только криминальных эпизодах можно почитать, например, тут).
В процессе досудебного расследования по этому эпизоду Павел Барбул чуть не нарвался на ещё одно уголовное дело. Согласно информации из решения Высшего антикоррупционного суда от 29 декабря 2019 года, детективы НАБУ утверждали, что Барбул пытался осуществить незаконное влияние на процесс досудебного расследования по делу «Спецтехноэкспорта», в том числе путем предоставления неправомерной выгоды. Кроме того, он якобы оплачивал услуги неких представителей СМИ «в том числе с целью безосновательной публичной дискредитации НАБУ в лице детективов, которые расследуют дело».
Как пишет в своей колонке главный редактор [громких дел] Павел Шульц, в декабре прошлого года Павел Барбул накатал заявление в полицию. Этот подсудимый гражданин безапелляционно заявил следователю, что ряд изданий и журналистов совершили относительно него деяние, предусмотренное ч.2 ст.182 Уголовного Кодекса. Это – нарушение неприкосновенности частной жизни, совершенное повторно и/или нанесшее существенный вред охраняемым законом интересам.
По логике Барбула получается, что пресса совершила уголовное преступление, описывая его, скажем так, трудовые будни на посту директора «Спецтехноэкспорта». Рассказывая о коррупционных процессах на госпредприятии и уголовном производстве против Павла Барбула. О подозрительном росте благосостояния этого героя и о его попытках скрыть активы, когда возникла угроза их ареста в рамках уголовного дела.
Новости по теме: Барбул Павел Алексеевич: сын известного коррупционера, оказался уголовником и казнокрадом
По такой логике все журналисты, пишущие на конфликтные темы, - преступники. Криминальные репортеры должны сидеть в тюрьме, поскольку, если продолжить ход мыслей Барбула, нарушают неприкосновенность частной жизни убийц и жулья.
Но эта логика никак не согласуется с законодательством. Закон говорит, что половая жизнь и сексуальная ориентация гражданина, его семейное состояние и внебрачные связи – конфиденциально, официально выдвинутые подозрения в преступлениях – нет. Информация о материальном благосостоянии гражданина охраняется законом, если только он не является или же недавно не был госчиновником, к рукам которого могли прилипнуть деньги налогоплательщиков. Именно поэтому чиновники обязаны подавать электронные декларации, доступ к которым открыт не только журналистам, а кому угодно.
Собственно, именно поэтому еще 10 марта следователь полиции, открывший уголовное производство, сам его и закрыл. Ну, не смог он найти в том, что журналисты выполняют свою работу и общественную функцию, состав преступления. Как бы того не хотелось Павлу Алексеевичу.
Но к тому времени Павел Барбул уже получил то, что хотел. 18 февраля судья Печерского райсуда Татьяна Ильева в интересах Барбула П.А. в рамках уголовного производства №12020100060003326, открытого по заявлению Барбула, выносит решение об аресте имущественных прав интеллектуальной собственности. Это вылилось 24 марта в блокировку доступа к дюжине сайтов крупнейшими интернет-провайдерами и мобильными операторами. В перспективе это может вылиться в блокировку доменных имен.
Оцените красоту игры: уголовное дело закрыто из-за отсутствия состава преступления, но имущественные права интернет-изданий в рамках этого дела арестованы. Для многих читателей закрыт доступ к информации, издатели теряют трафик и деньги на содержание редакций. Ради чего? Чтобы в свободном доступе в интернете остались лишь те статьи о Барбуле, которые оплатил (возможно) сам Павел Барбул?
Однако Павел Алексеевич, похоже, на достигнутом останавливаться не собирается. Как видно по записи на его страничке в Facebook, 18 марта он грозил привлечением к уголовной ответственности сотрудникам некоего нацсовета за, стоит полагать, не закрытие доступа к ненавистным Барбулу сайтам.
Кстати, об уголовном наказании.
В Уголовном Кодексе Украины существует статья 383. Называется она «Заведомо неправдивое сообщение о совершении преступления». По моему скромному мнению, с которым могут согласиться многие юристы, именно это совершил обвиняемый в коррупции Павел Барбул в декабре прошлого года, написав заявление на СМИ и журналистов в Печерское управление полиции. И обвинив их в нарушении неприкосновенности его, Барбула, частной жизни.
Если бы подобные обвинения выдвинул кто-то другой, его донос можно было бы списать на элементарное отсутствие правовой грамотности. Но Павел Барбул – профессиональный юрист, о чем не устает напоминать по поводу и без. Он не мог не знать, что собираемая и публикуемая журналистами информация о его выдающейся персоне не является конфиденциальной. То есть, никто неприкосновенность его частной жизни не нарушал.
Говоря прямо, Павел Барбул, скорее всего, в заявлении следователю на журналистов откровенно врал. А в этом уже просматриваются признаки деяния, предусмотренного ст. 383 УК. Более того – второй части этой статьи, которая предусматривает наказание в виде лишения свободы сроком до пяти лет. Ведь очевидно, что Павел Барбул, неся в полицию явно ложное заявление о якобы преступлении против его частной жизни, добивался (и таки добился) ареста в свою пользу с перспективой завладения имущественными правами интернет-изданий.
Павел Алексеевич как профессиональный юрист мог бы объяснить, что это означает для прокурора и суда. А это означает корыстный мотив, который отягчает вину и увеличивает срок наказания.
