Опасный доцент

Опасный доцент
Опасный доцент
Увольнение доцента Михаила Белоусова из СПбГУ летом 2023 года стало одним из первых громких скандалов в высшем образовании после начала спецоперации.

На преподавателя завели уголовное дело, а его самого в публикациях турбопатриотов сделали руководителем «украинского гнойника» в университете. Историку удалось уехать, и теперь он занимается научной работой в Сорбонне (на фото), продолжая свои исследования по восстанию декабристов.

Скандал начался с того, что 25 мая 2023-го в группе во «ВКонтакте» на 30 тыс. человек был опубликован скриншот сообщения из учебного чата, в котором Михаил Белоусов написал: «Прямое и открытое одобрение … омерзительно». В посте высказывание преподавателя связали с недавней гибелью на СВО студента истфака Федора Соломонова и назвали «глумлением» над его памятью. Громкая история была тут же подхвачена большинством провластных СМИ, и 2 июня, после заседания этической комиссии в СПбГУ, историка уволили за «совершение аморального поступка». Затем доцента задержали и предъявили обвинение по статье о дискредитации армии, основываясь на показаниях студентов, но за истечением срока давности прекратили. А в конце июня завели уголовное дело за реабилитацию нацизма, и тоже по доносу. Тогда же нескольких студентов, якобы связанных с Белоусовым, отчислили из университета.

«Нам серьезный человек позвонил, поэтому давайте вы сразу признаете вину»

– Как вам удалось переехать во Францию и устроиться в Сорбонну?

– «Переехать» и «устроиться» – это разные вещи. Вся история происходила, когда моя жена была на восьмом месяце беременности. Уже после отъезда у нас родился третий ребенок. Когда я вышел из отделения полиции, где провел «прекрасных» 48 часов, я точно думал не о поисках работы. А мне уже зарубежные коллеги присылали обзоры вакансий. При этом из отечественных историков никто мне не позвонил и никак не поддержал. Российское академическое сообщество, так или иначе, отвернулось от меня.

Конечно, я не сразу устроился в Сорбонну. Больше полугода я путешествовал, жил в Мадриде, Лиссабоне, Валенсии, Неаполе, Риме, даже в Марракеше побывал, параллельно подавая на стипендии и гранты. И только в январе 2024-го стал исследователем в Университете Париж 1 Пантеон-Сорбонна.

– Но у вас же было открытое уголовное дело?

– Я дважды пытался вылететь из Пулково 3 июня – вначале в Ереван, затем в Анталью, но меня не выпустили. И это еще уголовного дела не было! Выехать мне удалось через российско-белорусскую границу на такси.

– А что с делом сейчас?

– Я не знаю. После отъезда я никак не контактировал со следственными органами. В принципе с самого начала было ясно, что дело политическое. Следователь прямым текстом говорил моему адвокату: «Нам серьезный человек позвонил, поэтому давайте вы сразу признаете вину». Во всяком случае, думаю, что если я завтра вдруг приземлюсь в Петербурге, то в очередной раз окажусь в камере Пулковского отделения МВД.

– И всё, получается, завертелось из-за одного скриншота?

– Я всегда был довольно аполитичен и говорил, что историк не может заниматься политикой. Нашими пациентами являются трупы – их биографии и деятельность. Я не думал, что у меня есть какая-то политическая деятельность, которая может стать предметом для доносов. Писать донос – это поступок аморальный. И мне не хотелось думать, что меня окружают плохие люди, способные на аморальный поступок. Но оказалось, что это не так. Когда я написал это сообщение в чате своих поднаучных студентов, я не знал, о ком идет речь и кому хотят устроить мемориал на факультете. Понимая, что начнутся очередные языческие пляски на костях, я призвал в этом не участвовать. Что-то похожее я писал много раз. Если бы я в феврале 2024-го был в России и преподавал, то я бы написал, что не надо нести цветы куда-то в связи со смертью Алексея Навального. Мы, как историки, не имеем права заниматься актуальной политической повесткой.

Одна из участниц чата, Ксения Крутько, сделала скриншот моей реплики и показала своей подруге Дарье Хариной, а та в свою очередь – декану Абдулле Даудову. Декан, по своему обыкновению, распечатал его и положил куда-то к себе в стол, чтобы дожидался своего часа. В середине мая на истфак нагрянула толпа военкоров, и зерно упало на благодатную почву. Я видел, как скриншот вначале появился в маленькой группе, потом – в группе побольше, затем 29 мая против меня выступил замминистра науки Константин Могилевский. И понеслось. Я пересматривал передачу Тиграна Кеосаяна, где он 20 минут меня матом крыл. Но особую гордость вызывает, что сам Михалков в «Бесогоне» говорил про меня любимого.

 qridduihqikrncr

«Не сидел — не декабристовед»

– То есть никакого «украинского гнойника» во главе с вами на истфаке не было?

– На лекциях я шутил: «Не сидел – не декабристовед». В смысле ученый не может понять логику следствия, пока сам под ним не окажется. И когда я некоторое время провел в заточении и оказался в эпицентре уголовного преследования, то понял, как всё работает. Мне было полезным понаблюдать, как пропаганда создает тайное общество. Естественно, «украинский гнойник» – это плод фантазии Z-патриотов. По той простой причине, что из десяти студентов, представленных к отчислению, я был знаком только с двумя. Один из них получил несколько раз от меня незачет и разгромный отзыв на десять страниц на его курсовую. Вы бы пошли в подпольную организацию к такому руководителю?

– Вряд ли. Но почему университетское руководство не заступилось за вас и не попыталось спустить дело на тормозах?

– У университета есть ректор Николай Михайлович Кропачев. Он имеет способность предугадывать все желания власти. Когда в правительстве существовал прозападный курс и только задумывались о международной интеграции, Кропачев уже докладывал, что в СПбГУ все диссертации защищаются на английском языке. Как можно защитить диссертацию по древней и средневековой истории Руси на английском, когда половину слов, вроде указа или местничества, нельзя перевести? Никто в университете этого не понимал. Когда власть взяла курс в противоположном направлении, то Кропачев с опережением начал разворачивать туда СПбГУ. Тут под руку и попался Белоусов. Попался очень удачно. У меня был грант от Российского научного фонда (РНФ). Этот проект был последним с участниками из «недружественных» стран. Над ним работали профессор Мануэль Чуст из Валенсии и Александр Мартин из Университета Нотр-Дам, но оплату они не получили – из-за санкций: платежи СПбГУ оказались заблокированы. Университет был близок к международному скандалу. Мое увольнение стало самым простым способом выкрутиться из этой ситуации – по правилам РНФ при увольнении руководителя грант немедленно замораживается.

В Сорбонне можно быть против

– Сильно отличаются университеты во Франции и в России?

– Меня больше всего поражает мощный заряд политической свободы во Франции по сравнению с Россией. Процентов на семьдесят корпоративная рассылка Сорбонны состоит из призывов выйти на демонстрацию. Идешь на работу, а вся площадь перед Пантеоном перекрыта полицией – студенты бастуют против израильской операции в Палестине или возможного прихода правых к власти. Граждане России давно лишены подобных возможностей. Здесь нет ощущения, что университет является частью государственной машины. Например, когда принимали антимигрантский закон, президенты университетов написали против него открытое письмо. И никого из них не уволили. В России карьерный рост зачастую связан не с тем, какой научный продукт ты производишь, а со степенями и званиями. Во Франции этого нет и административный статус такой роли не играет. Мне это очень импонирует.

– Если ситуация изменится, планируете возвращаться?

– Категорически не хочу. Общество сильно озлоблено. Сейчас ненависть выливается на Украину и на мнимого внутреннего врага. Доносительство – это главный вопрос в истории России. Я не понимаю, как жить с осознанием того, что находившиеся рядом с тобой люди в мрачные годы занимались этой неблаговидной деятельностью.


Распечатать
05 июня 2025 Бывший руководитель Казанского вокзала Черников арестован по обвинению в посредничестве при получении взятки
05 июня 2025 Китай продолжает оказывать поддержку агрессивным действиям России, нарушая экспортный контроль и санкции
05 июня 2025 Генеральная прокуратура объявила «Британский совет» нежелательной организацией
05 июня 2025 В Великобритании раскрыли секретный план на случай смерти Кейт Миддлтон
05 июня 2025 Генеральная прокуратура выдвинула права на имущество, связанное с коррупцией, бывшего мэра Владивостока Николаева
05 июня 2025 Министерство обороны превратилось в организацию, занимающуюся рейдерством и воровством, грабя страну под прикрытием силовиков
05 июня 2025 В Забайкальском крае суд вынес приговор хакерам, укравшим 20 миллионов рублей
05 июня 2025 Певица Мадонна опубликовала семейные фотографии с празднования 94-летия своего отца
05 июня 2025 Западные страны окажут Украине помощь на миллиарды
05 июня 2025 В Америке женщина промыла нос водопроводной водой и заразилась инфекцией, которая проникла в мозг
05 июня 2025 Украина нанесла урон и уничтожила множество российских военных самолетов
05 июня 2025 Атака на электростанции вызвала отключение электричества во множестве населённых пунктов Украины
05 июня 2025 Бастрыкин сообщил о причастности СБУ к террористическим актам в Брянской и Курской областях
05 июня 2025 Против Виктории Бони было возбуждено дело за пропаганду наркотиков
05 июня 2025 Апти Алаудинов угрожал Арегу Щепихину пистолетом и критиковал власти за бездействие в отношении дела об оскорблениях чеченцев
05 июня 2025 Лидера албанской преступной группировки в Эквадоре обвиняют в отмывании денег через компании в Объединённых Арабских Эмиратах
05 июня 2025 На «Госуслугах» будет доступен раздел с информацией об адресах бомбоубежищ и эвакуационных пунктов по всей стране
05 июня 2025 Мать основателя сети Fish Point была обманута более чем на 100 миллионов рублей
05 июня 2025 Трамп вновь разместил сообщение из своих социальных сетей, в котором поделился информацией о разговоре с Путиным
05 июня 2025 Российские стратегические самолёты оказались в рискованном положении из-за соглашения о ядерном вооружении с Соединёнными Штатами