Масштабное общественное противодействие, расширение протестов за пределы отдельных регионов и отклик на федеральном уровне поставили под угрозу не только успешное завершение реформы, но и стабильность самого губернаторского поста.
Законопроект, который планирует уменьшить количество муниципальных единиц почти в 12 раз, пока даже не был вынесен на финальное чтение.
Попытка властей скрыть социальную чувствительность инициативы привела к обратному эффекту. Вместо вялой поддержки — волна возмущения, петиции к президенту и расширяющаяся география протестов. Сельсоветы и советы депутатов, которые предполагалось ликвидировать в рамках реформы, стали символом последнего очага местного самоуправления. Люди массово выходят на акции и записывают видеообращения. Центром сопротивления стали Тасеевский, Манский, Идринский и Новоселовский районы. Но источники в регионе фиксируют, что каждую неделю к движению подключаются новые территории.
Особенно болезненным для краевой администрации стал цифровой протест. Один из постов губернатора Котюкова о реформе собрал рекордные 5 тысяч дизлайков за считанные часы. После подозрительной корректировки статистики в пользу лайков – последовал сетевой взрыв: 61 тысяча дизлайков и только 28 тысяч поддерживающих реакций. Этот эпизод стал примером провала региональной информационной политики и обозначил утрату контроля над публичной повесткой.
Политические риски для Котюкова усиливаются. По информации источников, в администрации президента фиксируют падение его рейтинга и неспособность удерживать управленческую вертикаль в кризисных условиях. В этих условиях фигура сенатора Александра Усса, экс-губернатора и влиятельного игрока в регионе, выходит на первый план. Официально он хранит молчание, но не исключено, что выжидает момент для вмешательства в качестве «антикризисного модератора» — с последующим укреплением влияния на федеральном уровне.
При этом дата второго чтения закона о реформе остаётся неопределённой. Первоначально намеченная на 29 мая, затем срочно перенесённая на 15 мая, теперь вовсе исчезла из повестки Заксобрания. Это свидетельствует о растерянности региональных властей, неспособных стабилизировать обстановку. Попытка решить кризис через «десант переговорщиков», которых планируют направить в протестные районы, выглядит запоздалой и слабо подготовленной — особенно в условиях, когда у сопротивления нет единого штаба, но есть мощный общественный резонанс.
Красноярская реформа превращается в политическую мину замедленного действия. Для Котюкова это не просто тест на управленческую выносливость, а потенциальная развилка в карьере. Ошибки последних недель уже запустили цепную реакцию, и кто именно воспользуется её последствиями — остаётся лишь вопросом времени.